Недавнее решение Верховного суда России о передаче доли квартиры кредитору стало настоящим прецедентом. Суд постановил, что даже если должник согласен на такую сделку, она может быть отклонена, если это противоречит интересам третьих лиц. Главный принцип — закон важнее любых компромиссов, пишет Дзен-канал "Адвокат Швырёва Надежда".
Запутанная история с квартирой
Однокомнатная квартира принадлежит двум сособственникам, Ирине и ее дочери Наталье, которые владеют равными долями. В этой квартире проживает несовершеннолетний сын Натальи, чей опекун — бабушка Ирина. Несмотря на эти обстоятельства, Наталья решила закрепить за собой займ, заложив свою долю в квартире.
После того как Наталья не вернула деньги, кредитор, Михаил, обратился в суд, требуя взыскать долг и обратить взыскание на залог. Однако стороны смогли достигнуть мирового соглашения: Наталья передавала свою долю Михаилу, а тот отказывался от иска. Суд утвердил данное соглашение, но это решение вскоре оказалось спорным.
Нарушения и апелляция
Ирина, не согласная с решением, обратилась в Верховный суд. Суд посчитал, что ранее принятые решения были ошибочными. В соответствии с законодательством, если часть квартиры заложена, другие собственники имеют первоочередное право покупки. Также, если в квартире проживает несовершеннолетний, то для передачи доли необходимо согласие органов опеки.
Согласно стандартам, суд обязан был привлечь орган опеки к разбирательству и узнать его мнение по поводу отчуждения доли. Однако, этого сделано не было, что явилось серьезным нарушением закона.
Выводы Верховного суда
Верховный суд выявил два главных нарушения: во-первых, не был учтен интерес несовершеннолетнего под опекой. Ирина, как сособственник, также заявила о своем праве на преимущественную покупку, но суд проигнорировал ее заявление. Таким образом, суды фактически нарушили законные процедуры, что привело к отмене предыдущих решений и возвращению дела на новое рассмотрение.
Дело сейчас находится на рассмотрении в Приморском районном суде Санкт-Петербурга, и органы опеки были вовлечены в процесс в качестве третьего лица. Этот случай служит напоминанием о том, что даже по взаимному согласию сторон законные процедуры должны оставаться в силе.
