«Успех земельной реформы уже доказывает, что она не могла быть выдумана чиновниками... Понемногу, естественным путём, без какого-либо принуждения раскинется по России сеть мелких и средних единоличных хозяйств... Эта великая задача наша — создание крепкого единоличного собственника, надёжнейшего оплота государственности и культуры», — сказал премьер-министр и одновременно министр внутренних дел Петр Столыпин в интервью главному редактору саратовской газеты «Волга» Николаю Гарвею.
Однако реформу Столыпина нельзя назвать ни успехом, ни провалом. Это был, скорее, поворот. Россия в 1913 стала лидером по экспорту зерна, но при этом в перерасчете на душу населения мы оказались на предпоследнем месте перед Аргентиной с самой низкой производительностью и самыи низким остатком хлеба.
Курс этого поворота объяснял сам Столыпин в том же интервью — «создание крепкого единоличного собственника, оплота государственности», который создавали путём разрушения традиционной крестьянской общины. Указ от 9 ноября 1906 года гласил: «Каждый домохозяин, владеющий надельной землёй на общинном праве, может во всякое время требовать укрепления за собою в личную собственность причитающейся ему части из означенной земли». Но почему депутат от Могилёвской губернии Филипп Шевцов вспоминает его с «болью сердца»? Подробнее о том, как совершались «преступления» под видом «чего-то нужного, хорошего, необходимого», по словам Льва Толстого в статье «Не могумолчать», — в материале АиФ.
Фото: коллаж АиФ
